Популярная исполнительница таджикской эстрады Нигина АМОНКУЛОВА ответила на вопросы читателей «АП». Певица рассказала о том, что ее вдохновляет, нравится ли ей хиджаб, готова ли она уйти со сцены и о многом другом.
«Нигина, что вы думаете о ревности? Можем ли мы утверждать, что «ревность – соль жизни»? Другой вопрос, на который я хотел узнать вашу точку зрения: что составляет основу семейной жизни — взаимопонимание или обоюдное доверие?»
Мехродж, Айнинский район
«На мой взгляд, в какой-то степени ревность является доказательством любви. Если человек по-настоящему любит кого-то, конечно, он будет ревновать. Но если человеческая ревность переходит границы — это знак того, что у ревнивца комплекс неполноценности. Ревность, конечно, является солью жизни. Согласитесь, если ее нет, жизнь теряет вкус, а если с ней переборщить, жизнь становится невыносимой.
Что касается второго вопроса, основой семейной жизни является и то, и другое. Кроме этого, в семейной жизни необходимо уважать не только друг друга, но и родных своей второй половинки. Если не будет уважения, как мы можем говорить о взаимопонимании и доверии друг к другу?»
«Каждое утро я езжу на служебном транспорте на работу, и в это время по всем радиоканалам звучат песни в вашем исполнении. Скажу прямо: меня, и не только меня, это раздражает. Еще раздражает музыкальное безвкусие наших граждан, и это касается не только вашего творчества.
Уважаемая Нигина, как вы думаете, не надоедают ли слушателю ваши песни, если прокручивать их ежедневно, ежечасно?»
Ильхом Саидов
«Если честно, я и сама думаю о том, что меня слишком много, а это, как и все сладкое – вредно. Для слушателя, и для меня. Но любой телеканал или радиостанция зачастую привлекают зрителей и слушателей таким способом. То же самое делают и печатные СМИ. По сути, я даже не помню, когда последний раз сама предоставляла свои новые песни на радио или телевидение. У нас практикуются случаи, когда авторы музыки и слов сами отдают свои творения в исполнении звезд на радио или телеэфир, чтобы привлечь внимание других исполнителей.
Что касается безвкусия наших граждан в выборе музыки, не могу с вами согласиться. Кто-то любит индийскую музыку, кто-то предпочитает иранскую или афганскую, кто-то – кавказскую; другие танцуют под европейские хиты, а еще есть ценители классической музыки. Сколько людей – столько и мнений. Каждому – свое».
«Этот вопрос интересует, наверное, всех мужчин Душанбе: Нигина, вы замужем?»
Поклонник
«Да, я замужем. У нас растет сын и я счастлива! Об этом, кстати, много раз писали СМИ. Странно, что поклонник моего творчества не знает о моем семейном положении. Обычно, поклонники знают все».
«Какой композитор сочиняет мелодии к вашим песням? Ваши творческие планы на будущее?»
Мавлюда Бакоева
«Большая часть исполненных мною песен была написана в сотрудничестве с такими композиторами как: Даврони Рахматзод и Тобиш Хилоли. Мелодии нескольких песен сочинила я сама, так как некоторые тексты сами по себе созвучны. Когда я чувствую этот такт, то у меня появляется вдохновение и мелодии сами по себе рождаются».
«Дорогая Нигина, как хорошо, что вы стали народной певицей, а не врачом. Наверное, из вас получился бы хороший врач, но все-таки вы приносите намного больше радости и удовольствия своим творчеством. Вы поете с чувством, с эмоциями, что отличает вас от других певцов нашей эстрады».
Хилола Хакимова
«Спасибо, Хилола! Рада, что вам нравится мое творчество. Но, наверное, я бы стала неплохим врачом, потому, что всегда мечтала помогать людям преодолевать боль. Теперь, если не получается лечить физическую боль, то стараюсь излечить — душевную. Так или иначе, я могу оказать первую медицинскую помощь и, если меня просят, никогда не отказываю. Приятно, когда людям нравится то, что я делаю. А если знать, что твоя работа дарит слушателям радость и удовольствие, так это счастье не только для артиста, но и для представителя любой другой профессии. Добрые отзывы всегда вдохновляют, спасибо».
«Нигина-хонум, ответьте честно: ваше вдохновение — ваша любовь?»
Хусниддин Сафар
«Нет, ни разу я не пела о своей любви и не буду этого делать, потому что между личной жизнью и своим творчеством я провела границу. Но это не означает, что я не осознаю, о чем пою, я все пропускаю через себя, потому что моя жизнь, как и у всех людей на земле, состоит из взлетов и падений. И как другие, я тоже иногда радуюсь, иногда грущу. Я влюблена в мир красоты, люблю всех дорогих и близких моему сердцу людей. Одним словом, все, что я осознаю, передаю через свои песни слушателю. Я много читаю стихов и газелей, чтобы осознать глубину их смысла и от души исполняю свои песни. Может из-за этого некоторые поклонники считают, что я пою о своей личной жизни».
«Нигина бону, вы – мусульманка? Если да, то почему выступаете на сцене? Разве в исламе женщине не запрещено петь песни с непокрытой головой и ногами? Даже в хиджабе запрещено петь песни среди чужих мужчин».
Мухсин
«Ал-хамду ли-л-Лох, я — мусульманка! Уважаемый брат, давайте тогда запретим петь колыбельную песню всем матерям мужчин на земле. Это ведь тоже песни в женском исполнении, которые слышит мужчина. Не грех ли суть самого вашего вопроса? Завтра, в судный день, я сама буду отвечать за то, что пела песни для поднятия настроения поклонникам своего творчества».
«Манижа Давлатова и Малика Саидова, стали благочестивыми и ушли со сцены. Их талант был не меньшим, чем у вас, но они покинули творчество. Пусть Аллах даст иман и вам».
Мухсин
«Что касается творчества Манижи Давлатовой и Малики Саидовой, я тоже преклоняюсь перед их талантом. То, что они порвали с искусством — это их выбор, личное дело, хотя знаю, что они до сих пор остаются в сердцах своих поклонников и их место на творческой сцене пустует. Пусть Всевышний укрепит благочестие каждого своего раба и оградит от мнимого! Пусть хранит вас Бог, брат Мухсин!»
«Уважаемая Нигина Амонкулова, у меня нет к вам никаких вопросов. Я просто хочу поблагодарить за ваше доброе сердце! Мне сказали, что вы после первого звонка одного из представителей благотворительной организации «Фонди Рушди Точикистон», согласились встретиться с больной девочкой Сафиной, которой нужно было сделать срочную операцию на сердце. Вы выразили готовность оказать содействие в её лечении. Низкий вам поклон. Пусть Аллах благословит Вас!»
Шухрат
«Спасибо, Шухрат, за ваши добрые слова! Я знаю, что целью жизни многих людей является оказание помощи тем, кому она необходима. Я твердо убеждена, что мир спасет доброта и отзывчивость людей, готовность придти друг другу на помощь в самую трудную минуту. Но я бы не хотела, чтобы благие дела широко афишировались, меня это всегда смущает. Хотя понимаю, что рассказывать нужно, чтобы призвать к милосердию других, привлечь к проблеме или чужому горю большее количество людей. Сообща мы сможем многое».
«Как вы относитесь к «моде» на ношение сатров и хиджабов нашими соотечественницами? И какую одежду предпочитаете в своей повседневной жизни?»
Сино Сафаров, Москва
«Каждый сам выбирает одежду, в какой ему удобно и какая нормально воспринимается в обществе, где он находится. Думаю, сатр и хиджаб — это некое подражание чужой культуре и традициям. Особенно, если идет перебор с черными одеждами, да еще и так, что порой глаз не видно.
Что касается моего личного предпочтения в повседневной одежде, то однозначно, это национальная одежда. Пусть она будет в традиционном исполнении или стилизованном, европейском, но все-таки, наша — национальная. Я также ношу европейскую одежду. Но опять же, все зависит от того, где я нахожусь, какой предписан дресс-код. Если необходимо, и платок повяжу. Считаю, что наша национальная одежда самая красивая и лучшая. Главное, со вкусом подобрать ткань, фасон и швею. Кстати, я часто сама моделирую свою одежду и даже иногда шью. Жаль, не всегда времени хватает».
«Уважаемая Нигина, есть ли у вас родственники в Гезани Боло или вы родом из самого Пенджикента?»
Рустам Рустамов
«В кишлаке Гезани Боло у нас есть родственники и в прежние годы мы навещали их. Но уже много лет у меня нет возможности съездить туда снова. Конечно, если будет такая возможность, я обязательно поеду туда в гости. Хотя я родилась и выросла в Пенджикенте, в настоящее время живу и работаю в Душанбе».
