О жизни, работе и принципах видного таджикского ученого, доктора исторических наук, академика Академии наука, директоре Национального музея древностей Таджикистана Рахиме Масове – в материале «АП».
Рахим Масов родился 16 ноября 1939 года в кишлаке Мдехарв Ванджского района Горно-Бадахшанской автономной области. Рано осиротев, он воспитывался в детском доме Ванджского района, затем в Хороге, впоследствии в Сталинабадском доме для одаренных детей. В 1961 году закончил исторический факультет Таджикского государственного университета, начав свою трудовую биографию с Академии наук Таджикистана, где проработал всю жизнь. Один из главных научных интересов Масова – изучение вопросов формирования и развития советской государственности таджикского народа. 27 лет Масов руководил Институтом истории, археологии и этнографии Академии наук, написал свыше 500 научных и научно-популярных исторических работ, из них – 14 монографий. Наиболее известные его работы «История топорного передела(разделения)», «Таджики: история под грифом секретно», «Таджики: вытеснение и ассимиляция», которые он в дальнейшем объединили в трилогию — «Таджики: история национальной трагедии», ставшей вузовским учебником и базой для школьного учебника истории.
Доктор наук, профессор, академик, член Президиума АН Республики Таджикистан. Помимо этого, Масов являлся одним из организаторов и сопредседателем Ассоциации институтов истории академий наук стран СНГ. Инициатор и создатель Национального музея древностей, директором которого он работал до конца своей жизни.
В одном из интервью, Масов отмечал, что создал Национальный музей древностей, где собраны подлинные экспонаты, сохранившиеся с древнейших времен и найденные на территории Таджикистана. Он был благодарен президенту России Путину за то, что при его поддержке при музее была создана реставрационная лаборатория, оснащенная по последнему слову мировой науки.
Обладатель таких высоких государственных наград, как орден «Спитамен» (1999г.), орден «Дусти» (2001), «Звезда Президента Таджикистана» I степени (2009), лауреат Межгосударственной премии «Звезды Содружества» (2012), лауреат Государственной премии имени Абуали ибн Сино (2013). Кстати, премия «Звезда Содружества» была присуждена ему за выдающийся вклад в развитие исторической науки Содружества Независимых Государств.
Известный российский историк Сергей Абашин отмечает, что «он был человеком неоднозначным, но страстным и открытым, не укладывающимся в рамки». Масова считали врагом те, которым он научно доказал об ошибках территориального разделения Центральной Азии советским руководством. Но он оставался коммунистом всю жизнь, верным советским традициям и укладу. Его называли антимусульманином, потому что он осуждал тех, кто ходит в мечеть. Оппоненты презрительно обзывали «урусом», так как он выступал за придание русскому языку статуса государственного и владел этим языком лучше, чем родным.
Масов был одним из немногих, кто открыто критиковал политику Узбекистана в начале 2000-х, когда отношения между нашими республиками были сведены на нет. Он осуждал заминирование границ между Узбекистаном и Таджикистаном, где почти ежедневно погибает мирное население, полную ликвидацию воздушных и автомобильных сообщений между двумя республиками, проведение тотальных проверок в поездах, в ходе которых пассажиры из Таджикистана подвергались оскорблениям их чести и простых человеческих достоинств, особенно в отношении женщин.
«История нас не простит»
В 1991 году книга Рахима Масова «История топорного передела», по праву, стала поворотным событием в жизни Таджикистана, так как показала новое мышление в отечественной историографии.
По признанию ученых, это исследование послужило началом объективного восприятия и реалистического изучения истории.
Кстати, после завершения межтаджикского переговорного процесса (1994-1997годы) и гражданской войны в Таджикистане, Рахим Масов являлся одним из активных участников Комиссии по национальному примирению, членом подкомиссии по политическим вопросам.
Академик Масов — единственный член делегации Таджикистана, который в 2011 году не подписал Договор о передачи Китаю 1100 км2 территории Таджикистана. «История нас не простит», — эти слова ученого заполнились навсегда.
Писал на русском, но был таджичнее всех таджиков
«Хотя устод писал все свои работы на русском языке, все в них было высказано «точикона» (очень даже таджикскими) и «мардона» (по-мужски)», — отмечал философ Мехмоншо Шарифов, когда Масова уличали в том, что он предан советскому тоталитаризму и хочет вернуть статус государственного русскому языку.
Так, в 2014 году отвечая на вопросы интернет-издания «Евразийское развитие» о евразийской интеграции, академик в частности сказал, что лично он выступает за придание русскому языку статуса государственного в Таджикистане, так как признание этого языка языком межнационального общения, согласно Конституции страны, не дает эффекта для общения на нем, «так как до сих пор нет регулирующих критериев его использования на государственном уровне».
По его словам, самое важное – это распространение русского языка, его поддержка, реализация образовательных программ, чтобы все страны, которые идут путем интеграции, могли работать и общаться между собой.
«Если русский язык будет так же быстро забываться и вытесняться, как это было за последние 20 лет в Центральной Азии, то культурное дистанцирование будет усиливаться», — отмечал он и считал, что Москва не должна бояться вкладывать в популяризацию русского языка, так как это самые надежные и эффективные инвестиции.
Чтобы успокоить своих оппонентов, которые набросились на ученого с упреками в не патриотизме, Масов старался объяснить, что придание русскому языку официального статуса не принесет ущерба, как опасаются некоторые представители интеллигенции, а наоборот, позволит не менее эффективно, чем арабский или персидский язык, решать разнообразные проблемы социально-экономического и культурного характера.
По мнению ученого, отказ от русского языка и от кириллицы, может оставить в неведении таджикских детей и сделает их менее конкурентоспособными по сравнению, скажем, с казахами.
Признавая разумность и обоснованность аргументов сторонников перехода на арабскую вязь как доступ к персидской литературе, науке и возможность создания единого персоязычного медийного пространства, и таким образом, возвращение к историческим корням, Масов аргументированно отмечал, что высказывается «против» по самой банальной причине: страна материально не потянет третью смену письменности за последние сто лет. «Боюсь, что возвращение к персидской вязи приведет не только к гражданскому противостоянию. Есть другая проблема, уже ХХI века, — возможный переход на арабскую вязь, во-первых, в один миг сделает неграмотными 90 процентов граждан Таджикистана. Во-вторых, а может быть, это самое главное — финансово эта «операция» так дорога, что непосильна госбюджету. Она осуществима исключительно за счет внешних заимствований, что означает либо частичную, либо просто потерю государственной независимости», — говорил ученый в интервью изданию «Русский мир».
Между тем, академик Масов был не так категоричен в своем мнении. Он отмечал, что со временем, можно будет параллельно развивать персидскую вязь, сохраняя кириллицу. «Свое прошлое надо знать и сохранять, чтобы не потерять себя в глобальном будущем. Полагаю, что арабская вязь станет рабочим инструментом науки и интеллигенции, а кириллица останется способом интеграции всего таджикского народа в глобальный мир», — говорил он. И на вопрос, что мешает это сделать сегодня, он честно ответил: «Недостаток материального ресурса и излишняя политизация проблемы», смотря внутрь проблемы, и глядя намного шире, чем горстка новоявленных «патриотов», ратующих «за все и сейчас».
Фонд имени себя
В последние годы жизни Рахим Масович основал собственный научно-исследовательский фонд. Он рассказывал, что к этой идее его сподвигли два обстоятельства: не знал, что делать дальше со сбережениями, которые вместе с супругой Флюрой Хасановной, они копили вместе почти всю жизнь на «сносную старость». Когда-то он признался, что основную прибыль принесли его научные труды. «Так, "История "топорного" разделения" вышла тиражом в 35 тысяч экземпляров, а "История под грифом "Совершенно секретно" и "Таджики: вытеснение и ассимиляция" издавались по 5 тысяч. К тому же, "История под грифом "Совершенно секретно" была переиздана во Франции и принесла неплохой гонорар», — отмечал историк. Также он собирал гонорары от чтения лекций зарубежом: например, выступал с лекциями о геополитическом положении Таджикистана в Нью-Йоркском университете США , а в Японии побывал пять раз. Также часть сбережений составила выручка от продажи собственной квартиры. После смерти супруги, Рахим Масович принял важное для себя решение: на базе собственных сбережений создать личный Фонд для научных целей. Вторым обстоятельством, из-за которого он основал фонд, было то, что ученый хотел оставить о себе память, поэтому хотел, чтобы его труды использовались последующими поколениями.
«Одна из задач Фонда, — отмечал Масов в прошлогоднем интервью, — поддержка дома-музея и личной библиотеки, которая насчитывает огромный архив, включая 8 тысяч книг, многие из которых являются раритетными изданиями. Библиотека будет постоянно пополняться за счет научных работ сотрудников нашего института истории, с которым связана вся моя жизнь и научная деятельность вот уже почти полувека и в стенах которого, я прошел путь от лаборанта до директора этого научного учреждения».
Он мечтал, что благодаря этому фонду, в Таджикистане будут поддерживаться научно-исследовательские программы, проходить научно-практические конференции, семинары, ежегодные Масовские чтения, присуждаться стипендии и премии за лучшие работы по изучению истории таджикского народа и другое.
Изучая его труды и пройденный жизненный путь, который он навеки связал с изучением истории своей родины, думаем, что такого преданного своей родине человека, патриота, защищающего его интересы так смело и самоотверженно, в наши дни вряд ли можно найти.
Следите за нашими новостями в Telegram, подписывайтесь на наш канал по ссылке https://t.me/asiaplus
