Ровно 75 лет тому назад, 6 сентября 1940 года, было закончено строительство одной из самых красивых автодорог мира (по версии National Geographic) – Большого памирского тракта.
Насколько эта дорога красива, настолько она богата и приключениями. О самых ярких из них вспоминает корреспондент «АП».
КОГДА-ТО дорога на Памир (только в один конец) занимала несколько месяцев. Причем, чтобы добраться до «большой земли» людям приходилось ждать лета. В холодные месяцы дорога была смертельно опасной, и даже самые исключительные случаи не могли заставить людей направиться в сторону центра.
В 1940 году советское руководство решило исправить эту ситуацию. В сторону ГБАО потянулись строители. Новая дорога нужна была как воздух, и поэтому к ним подключилось все население близлежащих кишлаков.
Техники было мало, практически все работы предстояло выполнять вручную. На строительные участки ежедневно прибывали новые группы рабочих. Всего в строительстве высокогорной магистрали приняло участие более двух десятков тысяч человек. Тут же были организованы краткосрочные курсы: местное население обучали рабочим профессиям и распределяли по участкам. Работы на магистрали не прекращались даже ночью. Темпы проходки были такими, что, наверное, сегодня их трудно было бы повторить, даже при наличии современной техники.
Транспорт на строительстве держал свой боевой экзамен. Только в Гарм и Хорог на самолетах было переброшено около 200 тысяч кг муки и других грузов. До первоначальных баз строительства на самолетах и автомашинах доставлено более 6 тысяч тонн грузов. Эти грузы затем перебрасывались на строительные участки, за 100-150 км, по шатким, головокружительным оврингам и козьим тропам преимущественно на ишаках. Всего было проделано около 100 тысяч ишако-рейсов.
В 1940 году, в дневнике секретаря ЦК КП (б) Таджикистана — руководителя политмассовой работы на строительстве Большого памирского тракта Пулота Абдуллоева появилась запись сообщения в Москву:
«Москва. Кремль ЦК КП (б)
Товарищу Сталину Иосифу Виссарионовичу
Совнарком СССР
Товарищу Молотову Вячеславу Михайловичу
Сообщаем, что 6 сентября сего года постановление СНК Союза ССР и ЦК ВКП (б) от 28 февраля 1940 года по строительству Большого памирского тракта выполнено досрочно.
12 октября 1940 года из Сталинабада в Хорог выдвинулась первая колонна в составе семи легковых и полусотни грузовых автомашин. Этот первый автокараван доставил на Памир книги, продукты и оборудование.
В июле 2015 года эта дорога вошла
в список
десяти красивейших автодорог мира, согласно версии известного научно-популярного географического журнала National Geographic.
Авторы материала отмечают, что путешественников всегда привлекают места с пометкой «самый-самый»: самая северная точка Европы, самая западная точка России, самая высокая гора, самая глубокая впадина. «Памирский тракт — одно из таких мест. Как-никак, самая высокогорная дорога на территории бывшего СССР.
Мы, в свою очередь, можем добавить, что дорога на Памир еще и самая богатая на приключения.
Водитель Ёкуб
ОДНАЖДЫ, попался нам водитель на «джипе» – невысокого роста, худощавый, загорелый мужчина лет под пятьдесят. Обычно, в долгой дороге пассажиры знакомятся между собой, а водители чаще всего – немногословные. Наш водитель оказался общительным, звали его Ёкуб. Приехав в Хорог, накануне, в три часа ночи, уже ранним утром он отправился в новый рейс – в Душанбе. Жаль, что мы узнали об этом слишком поздно…
По памирскому тракту Ёкуб ездит уже 18 лет. Проезжая мимо районов, он то и дело останавливался, чтобы навестить своих родных и знакомых. Вдоль этой дороги Ёкуба знали все.
Когда мы добрались до Дарваза, Ёкуб сообщил нам, что здесь его родной кишлак Ёгед. И, ни у кого не спросив, он вдруг резко завернул и остановил свою машину в центре кишлака. Пока мы раздумывали — что к чему — он выскочил из машины и побежал куда-то вглубь. Крикнув нам через спину, мол, в кишлаке — свадьба. Делать нечего, пришлось нам его ждать. Вернулся он через полчаса, и на наше возмущение, спокойно ответил:
«А что вы хотели? Я всю жизнь в дороге и поэтому пропускаю все события в жизни моих родных и близких. Думаете, я смог бы пропустить свадьбу соседа, если проезжаю мимо родного кишлака?»
Повозмущавшись, мы продолжили свой путь. Но не успели проехать и километра, как наш горе-водитель снова остановил машину и побежал в сторону поля, где работали несколько человек. Оказалось, там работала мама Ёкуба. А мать – дело святое.
Когда мы добрались до Шуроабада, наступила кромешная тьма. Водитель стал засыпать, наши разговоры, которыми мы пытались его взбодрить, не помогали. В конце концов, мы предложили ему поспать с часок. Но он категорически отказался, мол, шуроабадский участок дороги самый опасный и останавливаться здесь нельзя.
«Как-то я ехал здесь с пассажирами в два часа ночи. Вдруг из-под высоких кустарников выбежали двое мужчин и перекрыли нам дорогу. Пришлось остановиться. Оказалось – афганцы. Под дулом автомата они заставили всех выйти из машины. Выяснилось, что местный житель взял у них наркотики, а деньги не вернул. Никого из его родных афганцы не нашли и на обратном пути решили взять кого-нибудь в заложники. Ох, как долго пришлось их уговаривать, чтобы они нас отпустили! Так что здесь я ни за что не остановлюсь».
Однако, несмотря на тяжелое воспоминание, сон Ёкуба никуда не делся. Скоро он опять стал засыпать. Я поливала его холодной водой, даже ущипнула пару раз – все без толку. Глаза Ёкуба слипались. Пришлось просить нашего фотографа – Нозима, сесть за руль вместо водителя. Ёкуба мы посадили на переднее сиденье и он тотчас уснул.
В кромешной темноте, где не видно даже очертаний дороги, Нозиму было трудно сориентироваться. Но «спящий» Ёкуб, даже не глядя на дорогу, стал подсказывать – где свернуть направо, где – налево; где будет яма, а где опасный поворот. Под утро мы, наконец, добрались до Куляба, а оттуда и до Душанбе.
Ёкуба из Ёгеда я запомнила на всю жизнь.
Водитель Назар
С ПЕРВОГО взгляда было видно: Назар — человек бывалый. Как только тронулись в дорогу, он бережно разложил в бардачке купюры по 3, 5 и 10 сомони. На первом же повороте его остановили гаишники, и он «подарил» им по 3 сомони.
«Никаких нарушений ведь не было?», — спросила я.
«Без разницы. Номера наших машин они хорошо знают, давать придется до самого ГБАО, а там уже – свои. Они деньги не требуют», — ответил Назар.
Так и получилось: пока мы выезжали из Душанбе, ему пришлось несколько раз выходить из машины с документами, внутрь которых он клал купюры по три сомони. На посту Вахдата «такса» возросла до пяти, а на постах Куляба и Шуроабада до десяти.
Только в Дарвазе нашего водителя перестали останавливать. Добравшись до Хорога Назар дал нам свой номер телефона, в случае, если мы соберемся ехать назад, в Душанбе.
Мы собрались через два дня – 20 марта. Все шло неплохо, до Ванча светило солнце, на дорогах было много машин: люди ехали на праздничные выходные на Памир или в Душанбе. Мы остановились на обед, и водители стали делиться между собой, мол, в такую погоду надо быть особенно осторожными, солнце светит — значит, будут лавины или оползни.
Закончив с обедом, мы проехали буквально 10 км, как нам стала сигналить машина, которая ехала следом. Остановились. Оказалось, что водителю нужен был ключ. Назар его дал, и мы продолжили путь. Вдруг, он резко затормозил. Я не сразу поняла, что случилось. Прямо перед нами выросла огромная гора снега.
«Тарма!» (лавина – тадж.) — закричали пассажиры.
Назар громко выругался. Уже через несколько минут на дороге образовалась огромная пробка. Водители и мужчины-пассажиры побежали в сторону обрыва. Там лежала опрокинутая фура. Как выяснилось позже, в последнюю секунду, перед сходом лавины, водитель успел выпрыгнуть из машины. К счастью, он остался невредим.
Как мы благодарили Бога, и того водителя за то, что ему понадобился разводной ключ! Иначе, мы оказались бы в обрыве вместе с фурой, и не факт, что смогли бы покинуть свою машину так же удачно, как водитель опрокинутого грузовика.
Первые смельчаки, человек 10-15 побежали расчищать дорогу руками. А наш Назар решил взять снежную гору на таран. Мы сели в машину. Назар разогнался, и рванул вперед. Но как только внедорожник попытался подняться на огромный валун, что-то заскрипело, оказалось — сломался бампер. Водитель жутко расстроился: выскочил из машины, стал рассматривать повреждения на своем внедорожнике, которым так гордился в течение всего пути. Но кто выстоит перед такой стихией?
Мобильной связи здесь не было, водители, посовещавшись между собой, отправили одну машину назад, в сторону Ванча, чтобы привезти бульдозеры. Пришлось ждать помощи. Через два часа приехал первый бульдозер, и с трудом начал расчищать верхний слой огромной горы снега. После упорного труда, когда уже все мужчины стали помогать расчищать дорогу, одной машине все-таки удалось проехать. За ней потянулись и остальные. Впрочем, каждую приходилось толкать всем вместе. И каждую — люди провожали радостными криками. Оказавшись по ту сторону снежной горы мы с облегчением вздохнули, и двинулись дальше.
К вечеру добрались до Шуроабада, и наткнулись на сель. Снова на дороге собралось большое количество автомобилей, снова нашлись смельчаки, которые пытались преодолеть бурные потоки воды.
Но наш Назар решил больше не показывать свое геройство. Мы смиренно ждали, когда спадет вода.
Прорваться через образовавшиеся речные потоки нам удалось только на утро следующего дня. С тех пор я дала себе зарок – никогда больше не выезжать на Памир ранней весной и поздней осенью. Приключений мне хватит.
